Елена Ищеева: «У нас ощущение кризиса в душах людей»

Досье Bankir.Ru. Елена Ищеева. Родилась 24 ноября 1973 года в Жуковском. В 1996 году окончила факультет журналистики Московского государственного университета.

В 1992 году — корреспондент радиостанции «Смена», специальный корреспондент, ведущая прямых эфиров и авторских программ. В 2001–2004 годах — ведущая ежедневного ток-шоу на НТВ «Принцип домино». В 2005–2008 годах – ведущая телеканала «Домашний».

В 2005 году вместе с мужем Филиппом Ильиным-Адаевым открыла популярный банковский Интернет-портал Banki.ru. С 2008 года – руководитель и ведущая Banki-TV.

В настоящее время – исполнительный директор информационного агентства Banki.ru.

Автор книги «Жизнь на грани ТВ». Мастер спорта СССР по художественной гимнастике.

- На портале Banki.ru есть традиционная рубрика «Звезды в банках». Сегодня поменяемся ролями, и вы окажетесь на месте героев этой рубрики. Тем более что на недавнем лиссабонском форуме Инпас вы озвучили несколько необычную тему – женский взгляд на банкинг. И каков же он, женский взгляд на банкинг?

- Несмотря на четыре года работы на портале Banki.ru мой взгляд на банкинг абсолютно не изменился. И на этот взгляд никак не повлияла ни та технологическая эволюция, которую за последнее время демонстрируют банки, ни даже личное участие в таком технологичном бизнесе как интернет-портал. Я, кстати, была уверена, что это перевернет мои взгляды и пристрастия с ног на голову, но этого не произошло. Сегодня я всем говорю так: «Я в Интернете не живу, я в Интернете работаю». С банкингом – та же история. В отношениях с машинерией я остаюсь женщиной, к счастью или к сожалению. Что это означает на практике? Самые простые вещи. Мобильный банкинг – хорошо, интернет-банкинг – отлично, IT-технологии – просто великолепно, но для меня, как для женщины, в банках главным остается: во-первых, человеческое общение, во-вторых, надежная репутация, в-третьих (не улыбайтесь) красота интерьеров, в-четвертых, приветливость персонала. Не столько его профессионализм, а простая приветливость. Я очень падка на хорошее человеческое отношение. И, как оказалось, это у меня неизменно, чтобы банки там ни придумывали. Поэтому говорить со мной о высоких технологиях банкинга – мимо цели (смеется).

- Но при этом вы активный клиент банков?

- Я активный вкладчик, у меня много депозитов. Они разные, открыты в разных банках. Но я, честно скажу, интернет-банком воспользовалась лишь единожды, перечисляя пятьсот рублей на свой мобильный телефон. Просто не было времени добежать до ближайшего банкомата. Мне в этом смысле повезло с квартирой, наш дом зажат между двумя крупными банками. У меня справа банкомат и слева банкомат. И мне очень удобно работать с банком «вживую», заходя в отделение.

- Мне тоже кажется, что чрезмерная увлеченность технологией оставляет за скобками что-то важное. Хотя я себя поймал на мысли, что последние три года мое отношение к банкам изменилось. Мне стало совершенно плевать на интерьер, на офис. Я попросту стараюсь не появляться в банке, делая все через Интернет…

- Вот! А я порой хочу в банке именно появиться. Мое впечатление о банке складывается абсолютно иррационально – больше по внешнему облику персонала, по лицам менеджеров, по их настроению.

И мне кажется, что за этой внешней иррациональностью есть определенный смысл. Поскольку я много раз убеждалась: в банках, где не все стабильно, где есть проблемы, очень напряженные лица у людей. Менеджеры не могут это скрывать, они не владеют актерским мастерством. Поэтому, кстати, я и предпочитаю делать живые телевизионные беседы с банкирами. И мы беседуем не только официально, на камеры, у нас выстраивается неформальное общение до и после записи телеинтервью. Многие банкиры доверяют мне свои какие-то профессиональные тайны, я ценю это, начинаю понимать, чем и как живет банк. Потому что от настроения и способа мышления первого лица зависит очень многое в работе банка. Думаю, я уже научилась этаким почти тактильным способом определять, где в банке нервозная обстановка, в чем есть проблемы, а в чем – все действительно благополучно.

Вообще, психологизм людей, работающих на финансовом рынке, для меня сейчас наиболее интересен. Тем более, что я поражена тем количеством интеллигентных, умных, культурных людей, которых я встретила в банковской сфере России. Мне очень импонирует, что, как оказалось, деньги любят не только тишину, но и достойный уровень общения. За время работы на телевидении я настолько соскучилась по вдумчивым, культурным собеседникам, что сейчас на Banki.ru я в этом просто купаюсь. Прежний круг – наши телевизионные звезды, представители шоу-бизнеса – это, честно говоря, вообще тот уровень, от которого надо оттолкнуться и улететь далеко вперед. За что я себя действительно уважаю, так это за то, что я нашла в себе силы однажды оттолкнуться от этой площадки, может быть, поступится многомиллионной популярностью, но уйти в те сферы, где мне комфортно, интересно и полезно находиться.

К тому же сегодня люди экономики, люди финансов оказались на своего рода огневом рубеже. Эта сфера сейчас революционна, она интересна, она живет полноценной жизнью – на фоне некоего застоя в культуре. И банки, с одной стороны, представляя собой предельно традиционный многовековой инструмент, а с другой – становятся пионерами новых технологий и отношений, торят дорогу всему социуму.

- Понимаю... Я семь лет назад сосредоточился почти исключительно на финансовой журналистике и тоже оказался во власти определенного очарования банковского, финансового сообщества. Большинство российских банкиров – люди интереснейшие. Например, полгода назад мы восемь часов просидели за ужином с основателем Хэнди-банка Сергеем Черноморовым, говоря не о деньгах и бизнесах, а… о Драйзере и традициях американской литературы. Черт, я же о Драйзере говорил разве что лет двадцать назад, в университете!.. Но потом возникает эффект некой вторичности. Схожие темы, схожие проблемы. Нет ощущения «экшна»…

- Ну, я не соглашусь. Потому что на финансовом рынке все-таки появляются нестандартные решения и яркие игроки, которые начинают раздражать, обращать на себя внимание нестандартными ходами, решениями, напором. Простой пример – фигура Олега Тинькова, спорная, скандальная, до сих пор неприемлемая многими «классическими банкирами». Он интересен. И он «поймал» свою аудиторию. А, как известно, победителей не судят. И всем интересно наблюдать за победителями в финансовых забегах…

Да, наверное, звезд первой величины в банковской индустрии мало. Я как-то даже в своем блоге предложила обсудить эту тему, написать, кого вы считаете банковскими звездами. Многие назвали Геращенко, упомянули Грефа и на этом список иссяк.

Вообще, интересный вопрос – насколько важна роль личности в финансовом бизнесе. Сейчас спорят: Джобс создал Apple или наоборот, Apple породил феномен Джобса. Мы с мужем как-то рассуждали, что будет, если, предположим, яркий, нестандартный бизнес обезглавить, лишить его топов? Будет ли он существовать? Важна ли для финансового бизнеса магия личности, магия управленческой команды? Или просто грамотно отстроенный процесс?

Лично я верю в личность больше, чем в грамотно отстроенный процесс. Вспоминаю, как плотно работала на корпоративных мероприятиях компании Лукойл. И пару раз видела, как Алекперов работает со своей командой, какая дисциплина главенствует во всех начинаниях его людей. Я этому училась и, как сегодня выясняется, не зря.

Моментальность принятий решений в частных бизнесах меня просто завораживает. В телевидении, к сожалению, это не востребовано, я поняла, что стою на одном месте и не расту ни как человек, ни как, может быть, перспективный управленец. Поэтому, полагаю, в свою нынешнюю сферу деятельности я пришла не случайно. Не только потому, что так сложилась судьба. Филипп открыл портал, и я поняла, что по своему нутру готова работать в таком бизнесе.

- Не жаль было оставлять «большое» телевидение?

- Немного страшно. Это была мечта детства – телевизионный экран. Но сегодня, когда он потерял доверие думающей аудитории, мне находиться в «ящике» уже не комильфо. Себе подобных я с большей вероятностью нахожу в Интернете. В Сети оказались все те, кто слегка иначе думают и слегка иначе чувствуют. И то, что у нашего поколения эта ниша появилась, замечательно. Через Интернет сегодня «проявляются» яркие люди, тот же Олег Тиньков или Надия Черкасова, активная деловая женщина, на которую обращают внимание, которая, кстати, тоже стала звездой банковской индустрии, единственная женщина, управляющая банком из TOP-30. Я познакомилась с Еленой Махотой, вице-президентом Промсвязьбанка, яркая личность, сама выстроившая свой успех. Было очень интересно побеседовать с ней и понять, как она смогла все это пройти.

- А не возникает ощущения deja vu? Как-то мы общались с Людмилой Коваленко, около пятнадцати лет делающей журнал «Банки и деловой мир». И мне поразило, как за все эти годы она не потеряла интерес ни к людям, ни к темам банковской индустрии. Ведь налицо определенная цикличность: успешный рынок – кризис – успешный рынок – кризис. Плюс вечные претензии к властям и не менее вечный прессинг со стороны властей… За четыре года проекта Banki-TV не иссяк интерес?

- Ситуация не дает скучать. Наши гости, банкиры, находятся в постоянном умственном напряжении, повторяющиеся кризисные ситуации вынуждают их постоянно работать над собой, над тем, что они делают. Постоянно видоизменять бизнес. Постоянно работать в режиме поиска. Просто у кого-то это ярко выражено, у кого-то – закамуфлировано. Заметьте, ведь все банки постоянно ищут какие-то новые ходы при наличии, вроде бы, стандартных продуктов и услуг.

Внешне все одинаково, но почему-то у одних отбирают лицензию, а другие даже в разгар кризиса идут в гору… Меня интересует психология этого процесса. И пока это так, я не скажу, что эти люди и темы мне стали неинтересны. По сути, для меня это – очередные «мои университеты». Общаясь с этими людьми, я сама учусь быть грамотным руководителем и от каждого что-то для себя беру. И еще мне кажется, что я – разведчик. Разведчик для себя самой. Мне интересно, как тот или иной банкир ответит на один и тот же вопрос. Моя задача как журналиста – вывести на откровенность, снять пелену неприступности, открыть человека. Банкиры – люди закрытые, банкиры – люди, не подпускающие к себе. Как мне объяснил один руководитель банка, «вокруг столько просящих, столько ходоков, что если я буду выслушивать каждого, открываться перед каждым – то сойду с ума. А у меня есть бизнес, семья, есть дети, я тоже должен уделять им время»…

Я очень благодарна банковской индустрии за то, что она от меня не отодвинулась, не заблокировалась. Каждый мой собеседник приоткрывает пусть небольшое, но окошечко своего «Я». Вот это ценно – доверие ко мне как к профессионалу и доверие аудитории к нашей площадке Banki.ru. Это особенно ценно на фоне того, как за неимением лучшего формата, я готовила на ТВ по утрам яичницу (смеется).

- Яичницу?

- Перед проектом Banki.ru я работала на телеканале «Домашний» и там в утреннем эфире готовила кашки манные, развлекала аудиторию – при наличии высшего образования и красного диплома МГУ.

- Ну, вообще-то, наверное, в этом есть свой кайф.

- Для кого-то быть может… Это такая сугубо женская история, но мой интеллект при этом молчал. Спал. Я работала лицом и руками. И меня это очень опечалило. Я поняла, что меня раздражает интеллектуальная невостребованность. Требовались лицо, хорошая фигура и умение улыбаться. Если это начинает раздражать – женщина должна принять решение, кто она – этакая вечная нимфетка или может создать что-то новое, что-то свое. Заработать, наконец, своим умом…

- Понимаю, но, с другой стороны, лично меня всегда несколько пугают дамы, которых принято называть бизнес-вумен. Они часто милы как женщины, симпатичны как личности. Отлично выглядят и занимаются собой. Они быстро принимают решение, умеют быть собранными и отлично водят машину. Но из них словно что-то вынули…

- Ян, моя концепция такова: пусть лучше в нашей России будет больше бизнес-вумен, чем доярок и шпалоукладчиц.

- Да, для России это, может быть, очень хорошо. А для самой женщины?

- А это уже выбор женщины. Мы сейчас затронем слишком философскую тему. Почему мужчины становятся с годами, с веками все более женоподобны, а женщины более мужеподобны? Мы порой рождаемся с некой предначертанностью. И если женщина понимает, что она фактически мужчина в юбке, это ее предназначение свыше, то задушить в себе управленческий талант и бизнес-жилку – это грех. Таких женщин становится все больше и больше. Потому что мы этому не учимся, это сидит внутри нас.

- Кстати, в России до сих пор мало женщины у руля власти. И если попадается женщина-политик, то, как правило, этакая комсомолка, из числа тех, что прежде ходили с официальным «кукишем» на голове.

- Ну, не знаю. Я в свое время видела Хакамаду в Белом доме, назвать ее комсомолкой я бы не смогла…

- Хакамада – исключение. А прочие?

- Наши женщины в правительстве, конечно, больше для антуража. И это огорчает думающую часть населения России. Хотя доля истины в твоих словах есть. У нас женщина отдается либо работе, либо дому. Очень сложно совмещать. Либо ты все кидаешь на карту карьеры, либо ты все кидаешь на карту семьи. Удачно совмещают лишь единицы. К тому же, как мне кажется, сегодня России на официальном уровне признавать силу своих женщин просто не выгодно.

- Почему?

- Потому что во времена Бориса Николаевича женщине пытались дать право голоса. Я помню очень много ярких женщин в Госдуме. А тренд нынешней России: женщина как конфетка, для развлечения. Такой я сделала для себя вывод, наблюдая за нашей властью, за ее отношением к женщине. Что насаждается в массы через телевизор и масс-медиа? Женщина должна воспитывать детей, вернуться на кухню и, в принципе, не сильно лезть в дела государства. Мужчины поделили рынок. Это мужская работа. И вот лично я с этим не согласна.

Даже наши первые лица страны не появляются со своими женами на тех мероприятиях, где они просто по статусу и примеру для нации должны с ними быть! Ощущение, что они заблокировали своих вторых половин и не позволяют им практически ничего из того, что традиционно делают супруги лидеров других держав. Мы не знаем и детей наших правителей. Это все – за семью печатями. Вопрос – почему? Вот этот перекос, когда мужское начало везде и имеет право на все, мне кажется неправильным, и для России в этом больше негатива, чем позитива. Те российские дамы, которые зарабатывают достойно и создали свои компании, говорят так: «ОК, ребята, мы принимаем правила этой игры, вы никогда не пустите нас во власть, зато мы создадим дееспособный бизнес, и это будет наш альтернативный ответ тем, кому, по тем или иным причинам, не нужны нестандартные женщины, с ярким характером и огромной силой воли.

Мне иногда кажется, что мужчин сильные женщины реально пугают. Я застала эпоху, когда Сорокина или Миткова владели умами, они могли запросто вывести демонстрацию на улицу… А сейчас мы живем в эпоху, когда только гламурным девочкам разрешено говорить о чем угодно и как угодно, но их никто не воспринимает всерьез. Образ серьезной, рассудительной женщины, матери и борца, в принципе из нашей жизни ликвидирован. Думаю, это сделано осознано. Потому что сильная женщина, трезвомыслящая, справедливая, для многих наших мужчин наверху – большая угроза. Вот такая лично у меня складывается картина.

- Интересное наблюдение. Возможно, что степень тоталитарности управления обратно пропорциональна присутствию женщин в этом самом управлении…

- Я стала участником клуба женщин-руководителей, который образовался при журнале «Форбс». Прекрасные дамы, отличное образование, есть дети. Мы обсуждаем абсолютно мужские темы без мужчин. Мужчин туда не пускаем (улыбается). Регина фон Флемминг организовывает такие встречи в ресторане, и там мы можем обмениваться информацией. Есть представительницы всех индустрий – металлургия, нефтянка, банкинг, медицина. И вот как раз там я чувствую, что женщины не смирились, в нас бурлит огромное желание дать что-то стране, но страна повернулась к нам спиной и говорит: «Тут мужская игра, не лезьте».

- Кстати, в свое время бытовал стереотип, что работа в банке – дело женское. Потом выяснилось, что работа бухгалтеров, операционисток, начальников отделов – дело женское, а вот выше – почти исключительно мужчины…

- Подвижки есть, но среди топ-менеджмента пропорции до сих пор не в пользу женщины, однозначно. Управление банками – тоже мужская история. Видимо, потому что сфера денег – это слишком серьезно. И главой Центробанка у нас никогда женщина не была, Татьяна Парамонова так и оставалась в свое время «и.о.». Да и то феномен Парамоновой – заслуга Геращенко, который разглядел в женщине талантливого банковского лидера.

- Банкинг остается еще и чем-то чрезвычайно далеким для большинства россиян. Поскольку в стране нет привычки иметь дело с деньгами. Деньги – это такие бумажки, которые тебе дают пятого и двадцатого, и разница, по большому счету, состоит лишь в том, что у одних вообще не хватает до следующего пятого числа, а у других остается на поездку в какую-нибудь несчастную Турцию…

- Сейчас есть такая проблема, что многие западные банки сворачивают ритейл и уходят с российского рынка. Почему? Только ли дело в кризисе? Или это разочарование в наших людях? Разочарование в нашей непрозрачной системе? Да, вполне возможно, Россия пока еще так и не научилась работать с деньгами. Плюс полное отсутствие финансовой грамотности. Меня, как человека прозападного, европейски настроенного, это, конечно же, унижает. Но тут уж дело во многом в наших руках. Ваш портал, наш портал – мы и должны попытаться изменить эту ситуацию… Мы ее постепенно и меняем!

- Безусловно, но тонус значительно снижает то, что государство зачастую демонстрирует какую-то принципиальную «банкофобию».

- Ну не может банковская сфера существовать вне сильной зависимости от государства, где тренды на ближайшие пять-шесть, а то и на двенадцать лет, похоже, определены. А ощущение кризиса – оно просто в душах людей. У нас очень сильны настроения в обществе, которые начинаются в метро и поднимаются до кремлевской стены. Мы сами себе порой кризис притягиваем и «наговариваем».

Однако у нас одна жизнь, и мы живем здесь и сейчас. Поэтому моя логика журналиста и женщины такова. Да, индустрия на распутье, да, в мире все нестабильно, да, в России не все позитивно, но во всем этом процессе есть интересные люди, которые живут и пытаются что-то сделать конкретное. И моя задача находить их. Потому что, как это ни наивно звучит, порядочные люди должны объединяться и сообща делать общее, хорошее, нужное дело. Мы как портал доводим финансовую информацию до населения. А банки благодарны нам за то, что мы не врем ни им, ни клиентам, и делаем это честно. Мы работаем профессионально, потому что порядочные люди и во многом перфекционисты. Рынок это заметил – вот и все.

- Когда меня спрашивают, что меня привлекает в финансовой сфере, я говорю, что здесь степень свободы слова, мнения, личной позиции намного выше, чем в других. Почему? Потому, что, в отличие от газовиков, сырьевиков и прочих …ков, как это было у Дмитрия Быкова и Михаила Ефремова, финансовый рынок настолько связан с мировым, что тут невозможна автаркия, зажатость. Это безусловно. А вот что касается нашей миссии. Действительно, есть некая миссия, по сути – быть проводниками финансовой грамотности. Banki.ru этим занимаются пять лет, а когда появились бюджеты – тут же возникли какие-то доморощенные сайтики, проекты, бюджеты попилили и все. Не грустно? Мне президент АРБ Гарегин Тосунян рассказывал как-то, как некоторые банкиры относятся к деятельности ассоциаций. Мол, вы тут радеете за весь рынок, а меня интересует только мои личные преференции… Это я к тому, что очень многим глубоко плевать на «миссии» и на «общее дело»…

- Это тренд России – задавать вопрос: «А что лично мне от этого будет?». Пока это закон нашей жизни, действительно. И финансовая грамотность очень многим не нужна вовсе. На клиенте без образования, не умеющем считать, заработать на порядок легче. Но ведь этот же клиент более подвержен риску невозврата. Он возьмет под огромный процент, но он и не отдаст. Тут палка о двух концах.

И чем честнее будут люди во всех сферах бизнеса, тем больше, в принципе, выиграем все мы. Есть банкиры, которые приходят, чтобы снять пену и потом с успехом осесть за пределами родного государства. Но мне кажется, что эпоха «пены» сошла на нет, и мы все равно движемся в сторону цивилизованного банковского общения. Многие банкиры, пришедшие на рынок всерьез и надолго, понимают, что репутация превыше всего. Это старое, банальное понятие никто в нормальном, трезвом мире не отменял! Нормальные люди деньги несут туда, где есть репутация. Поэтому интересы бизнеса и этика ведения дел в финансовой сфере все больше сходятся. Во всяком случае, я в своей работе это ощущаю.

- За шесть лет, минувших с появления Banki.ru, есть ощущение, что аудитория изменилась?

- Мы организуем встречи клуба «Друзья банков», на которые приходят наши форумчане. По тому уровню вопросов, которые они поднимают, я вижу, что аудитория меняется в лучшую сторону, становится более квалифицированной. И я понимаю, что мы работаем не зря. Семена брошены вовремя, в нужную почву, мы понимаем, что у нас очень качественная, достойная аудитория, люмпены не задерживаются. Мы ценим наших клиентов, мы ценим нашу аудиторию, и, в принципе, это залог успеха нашего проекта. Я как-то написала в Фэйсбуке: «Право на свой бизнес надо заслужить». И я считаю, что Филипп его заслужил, потому что он любит людей. Фил строил проект не для своего кармана, а понимая, что такой огромной стране как Россия нужен некий ресурс, где будет аккумулирована вся необходимая банковская информация, благодаря которой человек мог бы делать выверенный выбор.

- Как вы относитесь к модной идее присутствия банков в соцсетях?

- Сеть сети рознь. Не очень в это верю. Но если им так хочется, Ян, – пусть сходят в этот поход. Это чистой воды эксперимент. Я не буду от него отговаривать, каждый видит свое продвижение по-своему. Если кому-то надо рынок просто «шерстить» и работать с «улицей» – это соцсеть. Если важен серьезный клиент – это к нам. Вопрос, кто за кем «охотится»?

- Я как-то писал «антисетевую» колонку на эту тему. Есть риск, что там сделают фальшивое «коммьюинити», как это сейчас называют. Но не верю, что это будет репутация. Скорее – пародия на репутацию. Репутация – это Альфа-банк. Но ее нельзя сформировать в одночасье и чисто виртуально.

- Когда я сидела за школьной скамьей, я знала два «бренда» – кока-кола и эскимо. Что намозолило глаза, то и бренд. Потом ты взрослеешь и понимаешь, что бренд – это не частота соприкосновений, а некая условная гарантия определенного качества. Поэтому в соцсетях можно «раскрутить фишку», какой-нибудь яркий тинейджерский продукт. Репутацию, согласна, там создать невозможно. Но, может быть, тинейджер вырастет, вспомнит эту «фишку» и станет осознанным клиентом… Тем более, логику нынешнего юного поколения вообще понять сложно. Потому что оно реально другое. Интернет так влияет на их головы, что лично мне ясно: я – уходящая натура. Именно потому, что мне до сих пор важно глаза в глаза коммуницировать. Поколению наших детей уже важнее скорость передачи информации, качество скайпа и так далее. Идет смена формаций, и для новой уже, наверно, и строятся эти высокотехнологичные решения, эти пути коммуникаций. А я думаю, что даже когда мне будет девяносто лет, я возьму сумочку, надену каблучки и попрусь в сберкассу. Просто потому, что я так хочу, и я так устроена.

- Интернет – отличная штука, и как раз нам с вами грех на него жаловаться. С другой стороны, Интернет – великий мусорщик. Михалков прав, когда сказал, что Интернет стал последним прибежищем подонков. А бывший главный редактор журнала «Банковского обозрения» Андрей Мирошниченко справедливо заметил, что одна из главных проблем Интернета состоит в том, что из-за обилия информационного потока ценность слова и мысли в нем нивелируется, теряется в куче мусора…

- Пусть каждый находит свою нишу. Пусть будет разнообразие. Если меня не интересует порнография, я не пойду на порносайты. Уверена, что каждое слово, каждый автор найдет своего читателя. Я в это верю. И мне не нужны миллионы. Пусть меня поймет тысяча, но эта тысяча будет стоить, быть может, сотни тысяч тех, от которых ровным счетом ничего не зависит. А если мою статью, мой материал посмотрят тысяча хорошо воспитанных, трезвомыслящих и принимающих решения людей, я сочту как журналист свою миссию выполненной.

- Коль скоро вы говорите о миссии учить людей управлять деньгами – как вы управляете своими деньгами?

- У меня есть текущий счет, с которого я совершаю покупки и оплату услуг. Есть несколько пластиковых дебетовых карт. Есть подаренная банком кредитная карта, которой я не пользуюсь, вожу ее как «НЗ» в зарубежные поездки. Если уж в шопинге что-то меня прямо «переклинит», я могу попытаться воспользоваться этой картой. Есть, как я уже говорила, депозиты. Есть депозит, открытый на ребенка, на образование которого мы откладываем деньги, чтобы, когда Даня закончил школу, это были его деньги. И есть мой «женский» депозит, куда я периодически вношу свои деньги. Он открыт был на три года, по хорошей процентной ставке. Он рублевый и перекладывать в другие валюты не буду, гори оно все ясным пламенем… Все. Что такое «женский» депозит? Если, например, я покупаю мебель, я это делаю «на свои». Не обращаюсь за помощью к мужу. Я вообще женщина со своими финансами (улыбается).

- Это позиция?

- Не специальная. Так получилось. Это опять же мое внутренне устройство души, характера, способа мыслей. Я в этом плане очень выгодная жена. Не тяну с мужа, никогда не прошу и всегда живу на свои средства. Не знаю, почему так. Может, родители так воспитали. Может, это пионерско-комсомольская закалка. У меня всегда расчет на собственные силы. Поэтому я такая самодостаточная дама в плане финансов.

Кстати, я пыталась инвестировать в ценные бумаги. Но для меня это оказалось дискомфортно, я поняла, что мне важен душевный комфорт и отсутствие причин для нервов. Еще так повезло, что вложила в фондовый рынок крупную сумму денег аккурат в канун кризиса 2008 года. Потом ворочалась полгода, не могла спать. К черту, я все это забрала, сказала: «Ребята, пусть у меня не будет лишних десяти процентов в плюсе, но я хочу спать спокойно». То есть это не для меня.

А все остальные средства Филипп вкладывает в развитие бизнеса. Возможно, я потому на «самообеспечении» и живу, что у Филиппа нет свободных денег. Он все вкладывает в бизнес – это его позиция, и я ее уважаю. Ведь дело он строит для всей нашей семьи.